Турция влияет на мусульман Татарстана с начала 1990-х годов. И надо сказать, что делает она очень интенсивно и активно, причем Анкара действовала как через официальные отношения с государственными и религиозными учреждениями Татарстана, так и через засылку в республику эмиссаров различных исламских джамаатов (общин) с территории Турции . Влияние это началось задолго до того, как начали выстраивать отношения официальные религиозные структуры – Министерство по делам религии Турции (Диянат) и Духовное управление мусульман Татарстана. Поэтому предлагаю подробнее остановиться на всех тех исламских джамаатах, которые проникли с территории Турции в Татарстан и распространили свое влияние на мусульман.

«Нурджулар»

Первыми – еще в начале 1990-х в Татарстане появились представители джамаата «Нурджулар». Это сообщество названо по имени его основателя – радикального проповедника Саида Нурси (1877-1960), оставившего после себя большое письменное наследие и много учеников. После смерти Саида Нурси его джамаат разделился на 7 ветвей. На территорию Татарстана первыми проникли представители одного из таких направлений – ветвь Мустафы Сунгура (1929-2012), ученика Саида Нурси.

Первый турецкий эмиссар «Нурджулар» ветви Мустафы Сунгура по имени Байтулла Ямак приехал в Казань в 1992 году. На волне религиозного ренессанса среди татар любой иностранец из мусульманской страны казался светочем ислама. Тем более, что Байтулла Ямак действительно разбирался в религиозных вопросах. У себя дома на частной квартире – жил он на Фурманова, д.11 – он собирал до сорока человек и вел среди них агитацию. Он привозил очень много литературы, и народ тянулся к нему.

Второй турецкий эмиссар «Нурджулар» тоже из ветви Мустафы Сунгура Аджар Тахсин приехал вместе с Байтуллой Ямаком в Татарстан, но поехал создавать ячейку в Набережные Челны. И, надо сказать, преуспел гораздо больше Ямака, потому что нашел человека, который знал турецкий язык и стал переводить книги Саида Нурси на русский и татарский язык. Им оказался Марат Таминдаров, который и стал переводчиком большинства книг Саида Нурси в России. Книги распространялись бесплатно, и в условиях дефицита религиозной литературы эти издания пользовались огромным спросом.

В 1999 году турецкими эмиссарами заинтересовались власти: Байтуллу Ямака депортировали, но на его место в Казань из Набережных Челнов переехал Аджар Тахсин, оставив курировать ячейкой в Челнах своего ученика из татар Марата Тамирданова (отметим, что его брат Шамиль Тамирданов попал под влияния ваххабитов, стал членом ваххабитской банды и в 20005 году был осужден по делу «исламского джамаата» в Набережных Челнах).

В это же время в Татарстан приезжает эмиссар «Нурджулар» другой ветви «Ени Азия» («Новая Азия») по имени Чакыш Ферук. Он основывает ячейку в Казани на ул.Горсоветская на частной квартире, а затем создает такую же ячейку в Набережных Челнах. Он, кстати, старался вовлекать в свои ячейки не только татар, но и мигрантов.

Адепты «Нурджулар» старались создавать не только сеть мужских ячеек, но и женские во главе которых стояли очень активные наставницы. Одна из таких активисток Накия Шарифуллина, которая создала в Закамском регионе Татарстане сеть ячеек. Женщины охотно тянулись на эти собрания в Нижнекамске, Лениногорске, Набережных Челнах, поселке Джалиль, и Шарифуллиной удалось достаточно сильно укрепить позиции «Нурджулар» в этой части Татарстана.

Тем временем власти начинают все внимательнее присматриваться к деятельности «Нурджулар». Люди собираются на частных квартирах, почитывают книги Саида Нурси, у них появляться фанатизм: с горящими глазами эти люди рассказывали только о Саиде Нурси, и даже Коран воспринимали исключительно через толкования Нурси.

Первое уголовное дело на членов ячейки «Нурджулар» в Татарстане завели в 2005 году.

В 2006 году - второе дело по статье 239 УК РФ за создание организации, которая оказывает вред психическому здоровью. Обыски проходят не только в Татарстане, но и в Москве, Махачкале. Питере, Красноярске .

21 марта 2007 года Коптский райсуд г.Москвы признает экстремистскими сразу 14 нурсистских книг, а 20 апреля 2008 года экстремистской признали саму организацию «Нурджулар», запрещая ее деятельность на территории России . Именно тогда в 2008 году Чакыш Ферук был депортирован из России. Однако теперь джамаат «Нурджулар» действовал уже не через турецких эмиссаров (они подготовили себе смену), а через татарских адептов.

В 2013 году было заведено третье уголовное дело в Набережных Челнах по делу «Нурджулар».

Гюленисты

Помимо двух ветвей джамаата «Нурджулар», которые были выше обозначены (ветвь Мустафы Сунгура и «Ени Азия»), наибольшего влияние достигла ветвь «Фетхуллахчулар», названная по имени ее основателя турецкого проповедника Фетхуллаха Гюлена (род. в 1941 г.). В России их называют гюленистами, и эта ветвь оформилась в отдельный джамаат, который один из самых влиятельных среди «Нурджулар».

Отметим только, что для российской правоохранительной системы нет разницы между гюленистами и «Нурджулар»: они все трактуются как «Нурджулар». Поэтому некоторые книги Гюлена признаны экстремистскими как нурсистские.

На первый взгляд, учение Гюлена имеет признаки светского учения. Гюленисты не требуют носить бород, не требуют от женщин обязательно носить хиджабов и даже допускают такие формы творческой самодеятельности у своих адептов, как например, танцы, не принятые у других мусульман. Но самое главное – гюленисты упор делают на создание разветвлённой сети лицеев, которые по своей форме являются светскими.

После распада СССР гюленисты стали на постсоветском пространстве создавать сеть турецких лицеев. Пришли они в том числе и в Россию: школы появились вАстрахани , Туве, Москве, Санкт-Петербург е, Карачаево-Черкессии, Чувашии, Бурятии, Башкортостане и в Татарстане, где их было больше всего. Первый эмиссар гюленистов Камиль Димеркая приехал в Казань в 1991 году. Он возглавлял «Общество Эртугрул Гази» (организация названа в честь тюркского правителя Эртугрула (1198−1281), отца основателя Османской империи). Себя Димеркая старался позиционировать как потомок татарских эмигрантов, который решил вернуться на историческую родину в Татарстан. Это располагало к нему татарстанских чиновников. Он основал первый татаро-турецкий лицей, открытый в Казани в 1992 году (лицей № 2 на улице Шамиля Усманова). В 1997 году он же основал в Татарстане ЗАО «Просветительско-образовательное общество «Эртугрул Гази» (Казань, улица Октябрьская, 23а) в здании детского сада.

Вскоре в Казань приезжает другой эмиссар гюленизма Омер Экинджи, который становится гендиректором всех восьми татаро-турецких лицеев, появившихся в Татарстане: три - в Казани, два - в Набережных Челнах, один - в Бугульме, один - в Альметьевске, один - в Нижнекамске.

Специфической особенностью этих лицеев, за исключением лицея № 149 в Казани, были интернатская форма их функционирования и гендерный характер (в школе учились только мальчики или только девочки). Впрочем, на первых порах руководство лицеев ссылалось на дореволюционный российский опыт обучения детей в разнополых школах. Добавим также, что основной контингент преподавателей составляли мужчины (в лицее для девочек в Набережных Челнах преподавали, соответственно, женщины).

В 2001 году Рособрнадзор обратил внимание на деятельность турецких лицеев в России, чья география к тому времени охватывала уже не только Татарстан, но и Башкирию, Чувашию, Бурятию, Туву, Карачаево-Черкесию, Астрахань, Москву и Санкт-Петербург. К 2003 году такие лицеи были там ликвидированы, а турецкие учителя покинули эти регионы. В Татарстане же турецкие лицеи сохранились, поскольку за них заступились местные власти. Они охотно покровительствовали им, видя в лицеях возможность для укрепления турецкого влияния в республике. Поняв, к чему придираются надзорные органы (многие турецкие учителя не имели дипломов), гюленисты начали постепенно менять педагогов-турок на татар, которые разделяли идеологию гюленизма.

Помимо лицеев, джамаат Гюлена создавал на территории России турецкие культурные или научные центры, причем открывал их при каком-нибудь вузе или библиотеке, где пытался очень тонко вести свою агитационно-пропагандистскую деятельность «под прикрытием». В 2008 году два таких центра были разоблачены и закрыты в Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону. Однако один продолжает работать в Москве при Государственной библиотеке иностранной литературы.

Наряду с лицеями и культурными центрами, больше ориентированными на подростков или молодежь, гюленисты старались распространить свое влияние и на интеллигенцию. В 2001 году в Казани было открыто представительство гюленистского журнала «ДА» («Диалог-Евразия») во главе с Расимом Хуснутдиновым. Журнал «ДА» стал издаваться на русском языке, при этом активно «окучивал» татарских журналистов, ученых, чиновников и депутатов Госсовета Татарстана, которые с похвалой отзывались как о журнале, так и о духовном лидере Фетхуллахе Гюлене. Главный редактор газеты «Звезда Поволжья» Рашит Ахметов, журналист газеты «Ватаным Татарстан» Рашит Мингазов, депутат Госсовета РТ Разиль Валеев, этнолог Дамир Исхаков, директор Института истории АН РТ Рафаэль Хакимов, зам. начальника Управления исполкома Казани Марат Лотфуллин и др. стали активно защищать турецкие лицеи в Татарстане, когда ими все-таки занялись правоохранительные органы. Это специфика работы гюленистов - расположить к себе интеллигенцию и чиновников, чтобы затем использовать для лоббирования своих интересов.

В 2006 году был создан также культурно-просветительский фонд «Призма», который объединил часть преподавателей Российского исламского университета в Казани, находившихся под влиянием идеологии гюленизма.

В 2007 году, несмотря на покровительство лицеям со стороны Казанского кремля, в Татарстане началась проверка Генпрокуратуры РФ, ФМС и Министерства труда, занятости и социальной защиты РФ. Формально претензии проверяющих органов касались вопроса отсутствия дипломов об образовании (у некоторых турков вообще не было никаких документов об образовании), незаконности пребывания некоторых из них на территории России с просроченной регистрацией или вообще без нее. Наконец, со стороны Минтруда РФ была справедливая претензия: зачем нужны учителя-турки, если в республике масса безработных учителей? Выдворили официально 44 турка, остальные предпочли сами покинуть территорию России, не дожидаясь депортации (всего уехало 70 турецких учителей). Основная причина депортации турок - пропаганда гюленизма, хотя в тот период времени «Нурджулар» еще не были признаны экстремистской организацией (это произошло в 2008 году).

Распад СССР и последовавший «парад суверенитетов» в начале 1990-х годов позволили Турции попытаться распространить свое внешнеполитическое влияние на татар Поволжья. Это стремление Анкары встретило тогда радостный отклик в Казани: «суверенное государство Татарстан, ассоциированное с Россией» (так именовался регион в своей конституции до 2002 года) было заинтересовано в международном признании.

Сделать это было проще со странами, имеющими этнорелигиозную близость с Татарстаном. Показательно, что свой первый зарубежный визит первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев совершил именно в Турцию, которая к тому же проявляла столь сильный интерес к своему «северному брату». Соответственно, любые формы экспансии Анкары находили поддержку и одобрение в Казани, в том числе, когда это касалось религиозной, культурной или образовательной деятельности. Подчеркнем, что в 1991 году между правительствами Турции и Татарстана было заключено соглашение о сотрудничестве, где религиозный фактор был назван «объединяющим». На одном из примеров проникновения в Татарстан «объединяющего фактора», а точнее - турецкого исламистского движения Фетхуллаха Гюлена - я бы хотел остановиться подробнее.

Гюленизм (организацию именуют также «Фетхуллахчулар» - по имени лидера) считается одним из ответвлений организации «Нурджулар» (или нурсистов - последователей турецкого религиозного радикала Саида Нурси (1877−1960), в РФ организация признана экстремистской, ее деятельность запрещена - прим. ), которая впоследствии развилась в самостоятельное учение, а группа последователей 74-летнего проповедника Фетхуллаха Гюлена, с 1999 года проживающего в США, образует огромную международную сеть школ, фирм, культурных центров, СМИ, коммерческих структур. Я сразу отмечу, что для российской правоохранительной системы нет различий между «Нурджулар» (нурсисты) и «Фетхуллахчулар» (гюленисты) - последние тоже интерпретируются как «Нурджулар».

В 1991 году в Казань приехал эмиссар гюленистов Камиль Демиркая, который возглавлял «Общество Эртугрул Гази» (организация названа в честь тюркского правителя Эртугрула (1198−1281), отца основателя Османской империи). Себя он старался позиционировать как потомок татарских эмигрантов, который решил вернуться на историческую родину в Татарстан. Это располагало к нему татарстанских чиновников. Он основал первый татаро-турецкий лицей, открытый в Казани в 1992 году (лицей № 2 на улице Шамиля Усманова). В 1997 году он же основал в Татарстане ЗАО «Просветительско-образовательное общество «Эртугрул Гази» (Казань, улица Октябрьская, 23а) в здании детского сада.

Вскоре в Казань приезжает другой эмиссар гюленизма Омер Экинджи, который становится гендиректором всех восьми татаро-турецких лицеев, появившихся в Татарстане: три - в Казани, два - в Набережных Челнах, один - в Бугульме, один - в Альметьевске, один - в Нижнекамске.

Специфической особенностью этих лицеев, за исключением лицея № 149 в Казани, были интернатская форма их функционирования и гендерный характер (в школе учились только мальчики или только девочки). Впрочем, на первых порах руководство лицеев ссылалось на дореволюционный российский опыт обучения детей в разнополых школах. Добавим также, что основной контингент преподавателей составляли мужчины (в лицее для девочек в Набережных Челнах преподавали, соответственно, женщины).

В 2001 году Рособрнадзор обратил внимание на деятельность турецких лицеев в России, чья география к тому времени охватывала уже не только Татарстан, но и Башкирию, Чувашию, Бурятию, Туву, Карачаево-Черкесию, Астрахань, Москву и Санкт-Петербург. К 2003 году такие лицеи были там ликвидированы, а турецкие учителя покинули эти регионы. В Татарстане же турецкие лицеи сохранились, поскольку за них заступились местные власти. Они охотно покровительствовали им, видя в лицеях возможность для укрепления турецкого влияния в республике. Поняв, к чему придираются надзорные органы (многие турецкие учителя не имели дипломов), гюленисты начали постепенно менять педагогов-турок на татар, которые разделяли идеологию гюленизма.

Помимо лицеев, джамаат Гюлена создавал на территории России турецкие культурные или научные центры, причем открывал их при каком-нибудь вузе или библиотеке, где пытался очень тонко вести свою агитационно-пропагандистскую деятельность «под прикрытием». В 2008 году два таких центра были разоблачены и закрыты в Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону. Однако один продолжает работать в Москве при Государственной библиотеке иностранной литературы.

Наряду с лицеями и культурными центрами, больше ориентированными на подростков или молодежь, гюленисты старались распространить свое влияние и на интеллигенцию. В 2001 году в Казани было открыто представительство гюленистского журнала «ДА» («Диалог-Евразия») во главе с Расимом Хуснутдиновым. Журнал «ДА» стал издаваться на русском языке, при этом активно «окучивал» татарских журналистов, ученых, чиновников и депутатов Госсовета Татарстана, которые с похвалой отзывались как о журнале, так и о духовном лидере Фетхуллахе Гюлене. Главный редактор газеты «Звезда Поволжья» Рашит Ахметов, журналист газеты «Ватаным Татарстан» Рашит Мингазов, депутат Госсовета РТ Разиль Валеев, этнолог Дамир Исхаков, директор Института истории АН РТ Рафаэль Хакимов, зам. начальника Управления исполкома Казани Марат Лотфуллин и др. стали активно защищать турецкие лицеи в Татарстане, когда ими все-таки занялись правоохранительные органы. Это специфика работы гюленистов - расположить к себе интеллигенцию и чиновников, чтобы затем использовать для лоббирования своих интересов.

В 2006 году был создан также культурно-просветительский фонд «Призма», который объединил часть преподавателей Российского исламского университета в Казани.

В 2007 году, несмотря на покровительство лицеям со стороны Казанского кремля, в Татарстане началась проверка Генпрокуратуры РФ, ФМС и Министерства труда, занятости и социальной защиты РФ. Формально претензии проверяющих органов касались вопроса отсутствия дипломов об образовании (у некоторых турков вообще не было никаких документов об образовании), незаконности пребывания некоторых из них на территории России с просроченной регистрацией или вообще без нее. Наконец, со стороны Минтруда РФ была справедливая претензия: зачем нужны учителя-турки, если в республике масса безработных учителей? Выдворили официально 44 турка, остальные предпочли сами покинуть территорию России, не дожидаясь депортации (всего уехало 70 турецких учителей). Основная причина депортации турок - пропаганда гюленизма, хотя в тот период времени «Нурджулар» еще не были признаны экстремистской организацией (это произошло в 2008 году).

Специфической особенностью турецких лицеев было то, что пропаганда там никогда не велась открыто. Более того, в лицеи принимались не только татарские дети, но и русские. По отзывам родителей, там давалось «очень хорошее образование», детей учили четырем языкам (русскому, татарскому, английскому и турецкому), причем некоторые предметы преподавались на английском. Религиозной агитации в открытой форме не существовало. Гюленисты работали тоньше: в этих лицеях с 7 класса из порядка 30 учащихся в группе отбирали 5−6 учеников, которых приглашали на частные квартиры, где их приобщали к совершению намазов, знакомили с учением их духовного лидера Фетхуллаха Гюлена, а конспиративность этого религиозного погружения обеспечивалась тем, что от учащихся настоятельно требовали не рассказывать об этом родителям.

Школьники не видели в этом ничего плохого, соответственно, старались, по просьбе учителей, держать все в тайне. При этом и учителя, и школьники внешне вели себя как светские люди. Получалось так, что 70% учащихся лицеев не были в курсе, что остальные 30% ходят на частные квартиры для приобщения к гюленизму. Не все школьники подвергались гюленистской обработке: многие, окончив лицей, так и не попали под влияние джамаата, и даже были не в курсе того, что подобное может происходить в лицее.

Эти 70% служили прикрытием для адептов-гюленистов, которые ориентировались на остальные 30%. Всех учащихся лицеев гюленисты делили на 5 уровней: 1-й уровень - это обычные дети из обычных семей, ничем не примечательные, далекие от религии; 2-й уровень - это дети, которые на уровне семейных традиций знакомы с исламом от бабушек и дедушек; 3-й уровень - дети, умеющие соблюдать ритуальную практику ислама; 4-й уровень - это дети, которых знакомили с учением Фетхуллаха Гюлена для интеграции в джамаат; 5-й уровень - это лояльные и преданные гюленовскому движению ученики.

Задача преподавателей состояла в том, чтобы лучшие по успеваемости и самые способные дети к концу 11 класса достигли 5-го уровня и стали преданными членами джамаата. Последние, благодаря своим способностям, поступали в вузы, а затем их проталкивали на государственные должности, помогали в бизнесе. Можно проследить за выпускниками турецких лицеев, какие они занимают должности сегодня. Естественно, взаимовыручка и взаимоподдержка являются важными качествами гюленистов: «своих не бросаем, своим помогаем, своих продвигаем» - по такому принципу работает движение Гюлена, благодаря этому его духовная империя только растет и увеличивает влияние.

Таким образом, изгнание турецких преподавателей не решило саму проблему. Гюленизм все так же популярен среди части татар. Оставшиеся преподаватели-татары продолжают работать вместо турок в лицеях, а сама проблема сохранилась, приняв более законспирированный характер.

Раис Сулейманов, эксперт Института национальной стратегии, исламовед

Русское общественное движение отправило 11 гуманитарную экспедицию в Кировск ЛНР. Туда были закуплены медикаменты. Мы продолжаем сбор средств на 12 гуманитарную экспедицию, которая повезет продукты и средства гигиены в Стаханов и Первомайск.

Рафаэль Мухаметдинов ,
к.и.н.,старший научный сотрудник Института истории АН Татарстана
общественный деятель

ТАТАРИН С ТУРКОМ – БРАТЬЯ НАВЕК!
(О татаро-турецких связях в ХХ и XXI вв.)

Связи между нашими народами уходят своими корнями в глубину веков. Например, ярким примером таких связей на государственно-дипломатическом уровне является письмо первого казанского хана Улуг Мухаммеда турецкому султану Гази Мураду, отправленное в 1428 году, когда Улуг Мухаммед был еще ханом всей Золотой Орды.

Улуг Мухаммед, начиная с 1438 года и до самой своей смерти в 1445 году приложил немалые усилия для создания и укрепления Казанского ханства.

Хан в своем письме высказывает мысль о необходимости возрождения торговых и дипломатических связей, традиционно существовавших между Золотой Ордой и Османским государством. Хан пишет, что взаимная торговля улучшила бы благосостояние народов двух государств. Также он спрашивает у султана, каким образом нейтрализовать те враждебные силы, которые мешают их дружеским взаимоотношениям (Журн. «Эхо веков», № ½, 1996, с. 29-34).

Вторым примером таких связей является посещение Казани 15-17 апреля 1910 года бывшим великим визирем (в современном понимании премьер-министром) Турции Хусейном Хильми-пашой. Он посетил Казань во время своего путешествия по Волге. Кроме официальных встреч с губернатором и русской администрацией Казани, он встретился с представителями деловых татарских кругов и татарской интеллигенцией. В честь гостя татарскими деятелями 16 апреля был устроен вечер в Купеческом клубе, а также дан завтрак в доме Бадруддина Апанаева.

Хильми-паша пожелал посетить следующие объекты в Казани: 1) Академию восточных языков, 2)Фабрики и заводы(сукна, шелка), 3) Благовещенский собор, 4)Башню Сююмбике, 5) Городской музей, 6) Татарскую часть города, 7) Мечети.

Ему было подарено более 20 татарских книг. При посещении татарских медресе гость беседовал и с учениками этих учебных заведений. Его живо интересовала деловая и культурная жизнь татар (Журн. «Эхо веков», № ½, 1998, с. 188-177).

Как известно, Стамбул и Казань в начале ХХ века были двумя центрами книжности и учености тюркского мира, центрами формирования этнического, национального и тюркского самосознания. Между татарами России и Стамбулом существовали теснейшие идейные и культурные связи, которые выражались в постоянных контактах людей и обмене информацией через газетные и журнальные материалы, а также через литературные произведения.

Довольно много татарских крестьян в конце XIX века эмигрировало в Османское государство, также много татарской молодежи приезжало туда на учебу.

В татарские медресе того периода из Стамбула привозили турецкие учебники, татарская интеллигенция знакомилась с французскими романами в том числе и через турецкие переводы.

Влияние турецкого языка на татарский мы видим в ранних произведениях Г. Тукая, Галиаскара Камала. Одно время в татарском обществе даже ставился вопрос «Переводить ли всю систему образования на общетюркский литературный язык, близкий к турецкому, или преподавать на основе народного татарского языка?». Победил второй вариант.

В тоже время, в начале ХХ века, особенно после 1917 года, В Турцию эмигрировала, а также временно проживала в этой стране большая плеяда выдающихся представителей татарской интеллектуальной элиты, которая оказала колоссальное влияние на политическую, общественную и культурную жизнь Османского государства, а в дальнейшем и республиканской Турции.

Достаточно перечислить имена лишь некоторых деятелей из этой плеяды:

Юсуф Акчура (1876-1935) – выпускник Школы политических наук при Сорбонне, депутат турецкого парламента, советник Кемаля Ататюрка, политик, политолог, ученый-историк, внесший вклад не только в создание национальной идеологии Турции, но и в формирование турецкой нации как таковой.

Садри Максуди (1879-1957) – выпускник Сорбонны, глава Национальной Автономии татар России, депутат турецкого парламента, советник первого президента Турции Кемаля Ататюрка, профессор, внесший большой вклад в становление правовой науки и правовых институтов Турции, активный участник обновления и становления современного турецкого языка.

Муса Джаруллах Бигиев (1875-1949) – выдающийся и признанный во всем мусульманском мире татарский религиозный мыслитель-реформатор и общественный деятель.

Гаяз Исхаки (1878-1954) – крупнейший татарский писатель и политический деятель, своими произведениями и особенно своей публицистикой способствовавший укреплению культурных и общественных связей между татарами и турками.

Фатих Карими (1870-1937) – яркий публицист и писатель, публицистика которого внесла огромный вклад в развитие татаро-турецких культурных связей.

Рашит Рахмати Арат (1900-1964) – ученый-лингвист, поднявший турецкую лингвистику на уровень европейской науки.

Габдельбари Баттал-Таймас (1883-1960) – крупный историк, внесший большой вклад в историческую науку Турции.

Акдес Нигмати Курат (1903-1971) – выдающийся специалист как по турецкой, так и по общетюркской истории.

Габдерашит Ибрагимов (1857-1944) – крупный татарский общественный и политический деятель, издатель, публицист, глашатай общетюркского сотрудничества и союза, первым устанавливавший не только культурные и общественные связи между татарами и турками, но и воплотивший в жизнь некоторые конкретные дела, базировавшиеся на идеологии общетюркского единства.

Чтобы не быть голословными, приведем некоторые конкретные примеры влияния татарских «ноу-хау» на жизнь турецкого общества. Например, крупнейшим событием в сфере общественно-политических связей между нашими народами было начало выхода в 1911 году в Стамбуле под руководством Юсуфа Акчуры журнала «Тюрк юрду» («Тюркская родина») при финансовой поддержке представителей крупной татарской буржуазии из г. Оренбурга братьев Ахмет Гани и Махмута Хусаиновых. Главным направлением журнала было распространение идеи сотрудничества и единения тюркских народов. Это издание знакомило турок с общественной и культурной жизнью российских тюрок, в том числе и татар. Этот журнал также распространялся в России, и читался в Казани и других городах с татарским населением. Фактически, это был также и первый журнал в Османской империи, который активно формировал у турок этническое и национальное самосознание.

В идеале Ю. Акчура старался создать своего рода синтез, представлявший собой объединение сильных государственных традиций Османской империи с экономическими, социальными и культурными достижениями российских тюрок (в частности татар).

Интересны также связи наших народов в области культуры земледелия того периода. Дело в том, что в 90-е годы XIX века около 70 000 татар переселилось из России в Турцию. Они поселились в основном в окрестностях городов Кютахья, Бурса, Айдын и Чаталджа

Например, татарские крестьяне-эмигранты, поселившиеся в окрестностях города Эскишехира, впервые в Турции показали турецким крестьянам облегченные четырехколесные телеги, косы и молотильные машины, облегченные железные плуги и технологию их использования, что намного облегчало и рационализировало крестьянский труд.

Интересно то, что турецкие сельские чиновники (по нашему, главы сельских администраций) собирали турецких крестьян в группы по 100 или 200 человек и отправляли их в татарские деревни, чтобы те перенимали опыт работы татарских крестьян.

Представители турецкого и татарского народов сотрудничали и в военной сфере. Например, в 1916 году известный татарский общественный деятель Габдрашит Ибрагимов посетил лагерь Зоссен в Берлине, где содержались военнопленные мусульманские солдаты из России. Он выступал с речами перед военнопленными и призывал их принять участие в вооруженной борьбе против государств Антанты. В результате из военнопленных был сформирован батальон, который в мае 1916 года был отправлен в Турцию и участвовал в боях против англичан на иракском фронте.

Этот татарский батальон назывался «Батальон-Азия», и после окончания войны одна часть оставшихся в живых солдат осела в Турции, небольшая часть разными путями вернулась в Россию.

В чем же состояла специфика влияния татарской интеллектуальной элиты на жизнь турецкого общества начала ХХ века?

Дело в том, что после 1905 года (после победы Японии в русско-японской войне) османское общество начинает особо привлекать своеобразная модель развития Японии, позволившая этой стране провести техническую модернизацию и в то же время сохранить свою традиционную религию и обычаи. После революции 1908 г. новые правители Турции предлагают взять за образец японскую модель развития. «Модель Японии» становится темой споров между интеллигентами, исламистами и тюркистами. Однако Япония была далекой и недостаточно изученной страной. Юсуф Акчура и его единомышленники из российских тюрок предложили другой, более близкий османцам образец.

Этот образец (или модель) с географической стороны, являвшийся и мусульманским, и тюркским, и с позиции культуры был более близким образцом, нежели японский, и потому был достойным для подражания.

Предлагаемая для турецкого общества татарская модель развития содержала в себе три направления для достижения прогресса: исламизм (уважение религиозных традиций, реформа медресе), тюркизм (тюркское национальное самосознание, ощущение единства всех тюрков, исследования по тюркской истории), модернизация (развитие буржуазных отношений, медицины, педагогики, свободы женщин, социальный и экономический прогресс). Считалось, что у татар мусульманство, тюркизм и модернизация сильнее, чем у османских тюрков. Для османских тюрков эта идея выражалась девизом «быть больше мусульманином, больше тюрком, быть более современным».

Постепенно и турецкие деятели стали представлять турецкую культуру как синтез этих трех основных элементов. По мнению известного турецкого идеолога Зии Гёкалпа, этот синтез должен был появиться как результат процесса непрерывного взаимообмена между интеллигенцией, опирающейся на цивилизацию, и между простым народом, опирающимся на культуру.

Ю. Акчура же придерживался мысли, что данный синтез уже появился в татарском обществе, или, по крайней мере, начал формироваться.

Османские тюрки обладали сильными государственными традициями, у татар же наблюдался явный прогресс в экономической, социальной и культурной жизни, появлялись уже некоторые элементы гражданского общества, другими словами, это были культурные связи между государством без буржуазии (Османской империей) и татарской буржуазией, лишенной собственного национального государства.

В отличие от дореволюционного периода татаро-турецкие связи постсоветского периода не ограничиваются лишь областью культуры и общественной мысли. В лице республики Татарстан эти связи поднялись на межгосударственный уровень и охватывают уже и сферу экономики, в особеннлсти торговлю и строительство.

В сфере торговли Татарстан поставляет в Турцию нефть и продукты нефтехимии, вертолеты. Турция же поставляет в Татарстан текстиль, готовый конфекцион, одежду из кожи, обувь.

Турецкие строительные фирмы построили в Казани ряд знаковых общественных зданий, таких как мечеть Кул Шериф на территории Кремля и развлекательно-досуговый центр «Пирамида» в центре города. Они также осуществляют и часть жилищного строительства в Татарстане.

В Татарстане открыто несколько турецких магазинов и кафе. Существуют прямые авиарейсы из Казани в Стамбул и Анталью.

В Казани работает также Генеральное консульство Турецкой республики и Турецкий культурный центр, открытый Фондом исследований тюркского мира (ФИТМ, г. Стамбул).

Что же касается культурных связей, то в Татарстане работает 7 татаро-турецких лицеев, где преподавание ведется на турецком и английском языках. Эти лицеи считаются среди населения очень престижными, так как их ученики часто побеждают на школьных олимпиадах, а их выпускники почти стопроцентно поступают в ВУЗы не только России, но и Турции. Правда в последнее время на эти лицеи федеральными органами оказывалось давление с целью недопущения работы в них турецких преподавателей (фактически, они были выдворены из России) по причине, якобы не соответствия их дипломов стандартам РФ, что очень негативно повлияло на отношение общественности к российским властям в Татарстане.

Начиная с середины 90-х годов ХХ века, по соглашению между министерствами просвещения Татарстана и Турции каждый год на учебу в университеты Турции посылается большая группа молодежи из нашей республики.

В свою очередь, небольшое количество турецкой молодежи учится в ВУЗах Казани, в основном в Татарском государственном гуманитарно-педагогическом Университете (ТГГПУ) и еще несколько человек – в технических ВУЗах.

Турецкие и татарские театры участвуют в различных театральных фестивалях, проводимых в рамках тюркских стран, и они приезжают взаимно на костроли в Татарстан и Турцию.

Если говорить о распространении турецкого языка в Татарстане, то впервые турецкий язык начал преподаваться в гимназии № 11 г. Казани и Педагогическом институте в 1989-1990 годах. Первым преподавателем турецкого языка в этих заведениях работал Мухаметдинов Рафаэль Фардиевич. Затем, в 1991 году к этому делу подключился первый преподаватель, приехавший из Турции. Это был Эрол Каймак.

Сейчас турецкий язык преподается в двух ВУЗах Казани: в Институте востоковедения при КГУ и на кафедре восточных языков ТГГПУ.

Под руководством ученого-лингвиста Ганиева Ф.А. коллективом ученых созданы татаро-турецкий (1997г.) и турецко-татарский (1998 г.) словари.

Заведующей кафедрой турецкого языка Института востоковедения Асией Рахимовой был подготовлен и издан в 2002 году оригинальный учебник турецкого языка на базе татарского. Причем учебник был издан на татарском языке в двух вариантах: на кириллическом и латинском алфавитах.

Оба проекта, как создание словарей, так и учебника, финансировалось Фондом имени Ахмеда Вели Менгера – выходца из казанских татар (г. Стамбул), который был создан дочерью А. Менгера Сафией Имре.

Вот такими узловыми событиями и деятельностью характеризовались взаимоотношения двух братских народов: татарского и турецкого.

Мы уверены, что в стратегическом плане колесо истории всегда движется вперед, в сторону прогресса, а потому и наши братские дружеские отношения будут развиваться и расти на благо наших народов.

Турецкие лицеи в России – центры сепаратизма и радикального исламизма

Распад СССР и последовавший “парад суверенитетов” в начале 1990-х годов позволили Турции попытаться распространить свое внешнеполитическое влияние на татар Поволжья.

Это стремление Анкары встретило тогда радостный отклик в Казани: “суверенное государство Татарстан, ассоциированное с Россией” (так именовался регион в своей конституции до 2002 года) было заинтересовано в международном признании.

Сделать это было проще со странами, имеющими этнорелигиозную близость с Татарстаном. Показательно, что свой первый зарубежный визит первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев совершил именно в Турцию, которая к тому же проявляла столь сильный интерес к своему “северному брату”.

Соответственно, любые формы экспансии Анкары находили поддержку и одобрение в Казани. В том числе, когда это касалось религиозной, культурной или образовательной деятельности.

Подчеркнем, что в 1991 году между правительствами Турции и Татарстана было заключено соглашение о сотрудничестве, где религиозный фактор был назван “объединяющим”.

На одном из примеров проникновения в Татарстан “объединяющего фактора”. А точнее - турецкого исламистского движения Фетхуллаха Гюлена - я бы хотел остановиться подробнее.

Гюленизм (организацию именуют также «Фетхуллахчулар» - по имени лидера) считается одним из ответвлений организации “Нурджулар” (или нурсистов - последователей турецкого религиозного радикала Саида Нурси (1877−1960). В РФ организация признана экстремистской, ее деятельность запрещена). Она впоследствии развилась в самостоятельное учение. Группа последователей 74-летнего проповедника Фетхуллаха Гюлена, с 1999 года проживающего в США, образует огромную международную сеть школ, фирм, культурных центров, СМИ, коммерческих структур.

Я сразу отмечу, что для российской правоохранительной системы нет различий между “Нурджулар” (нурсисты) и “Фетхуллахчулар” (гюленисты) - последние тоже интерпретируются как “Нурджулар”.

В 1991 году в Казань приехал эмиссар гюленистов Камиль Демиркая , который возглавлял “Общество Эртугрул Гази” (организация названа в честь тюркского правителя Эртугрула (1198−1281), отца основателя Османской империи).

Себя он старался позиционировать как потомок татарских эмигрантов, который решил вернуться на историческую родину в Татарстан. Это располагало к нему татарстанских чиновников.

Он основал первый татаро-турецкий лицей, открытый в Казани в 1992 году (лицей № 2 на улице Шамиля Усманова). В 1997 году он же основал в Татарстане ЗАО “Просветительско-образовательное общество “Эртугрул Гази” (Казань, улица Октябрьская, 23а) в здании детского сада.

Вскоре в Казань приезжает другой эмиссар гюленизма Омер Экинджи .Он становится гендиректором всех восьми татаро-турецких лицеев, появившихся в Татарстане. Три - в Казани, два - в Набережных Челнах, один - в Бугульме, один - в Альметьевске, один - в Нижнекамске.

Специфической особенностью этих лицеев, за исключением лицея № 149 в Казани, были интернатская форма их функционирования и гендерный характер (в школе учились только мальчики или только девочки).

Впрочем, на первых порах руководство лицеев ссылалось на дореволюционный российский опыт обучения детей в разнополых школах. Добавим также, что основной контингент преподавателей составляли мужчины. В лицее для девочек в Набережных Челнах преподавали, соответственно, женщины.

В 2001 году Рособрнадзор обратил внимание на деятельность турецких лицеев в России. Их география к тому времени охватывала уже не только Татарстан, но и Башкирию, Чувашию, Бурятию, Туву, Карачаево-Черкесию, Астрахань, Москву и Санкт-Петербург.

К 2003 году такие лицеи были там ликвидированы, а турецкие учителя покинули эти регионы.

В Татарстане же турецкие лицеи сохранились, поскольку за них заступились местные власти. Они охотно покровительствовали им, видя в лицеях возможность для укрепления турецкого влияния в республике.

Поняв, к чему придираются надзорные органы (многие турецкие учителя не имели дипломов), гюленисты начали постепенно менять педагогов-турок на татар, которые разделяли идеологию гюленизма.

Помимо лицеев, джамаат Гюлена создавал на территории России турецкие культурные или научные центры, причем открывал их при каком-нибудь вузе или библиотеке, где пытался очень тонко вести свою агитационно-пропагандистскую деятельность “под прикрытием”.

В 2008 году два таких центра были разоблачены и закрыты в Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону. Однако один продолжает работать в Москве при Государственной библиотеке иностранной литературы.

Наряду с лицеями и культурными центрами, больше ориентированными на подростков или молодежь, гюленисты старались распространить свое влияние и на интеллигенцию.

В 2001 году в Казани было открыто представительство гюленистского журнала “ДА” (“Диалог-Евразия”) во главе с Расимом Хуснутдиновым.

Журнал “ДА” стал издаваться на русском языке, при этом активно “окучивал” татарских журналистов, ученых, чиновников и депутатов Госсовета Татарстана, которые с похвалой отзывались как о журнале, так и о духовном лидере Фетхуллахе Гюлене.

Главный редактор газеты “Звезда Поволжья”Рашит Ахметов, журналист газеты “Ватаным Татарстан” Рашит Мингазов, депутат Госсовета РТ Разиль Валеев, этнолог Дамир Исхаков, директор Института истории АН РТ Рафаэль Хакимов, зам. начальника Управления исполкома Казани Марат Лотфуллин и др. стали активно защищать турецкие лицеи в Татарстане, когда ими все-таки занялись правоохранительные органы.

Это специфика работы гюленистов - расположить к себе интеллигенцию и чиновников, чтобы затем использовать для лоббирования своих интересов.

В 2006 году был создан также культурно-просветительский фонд “Призма”, который объединил часть преподавателей Российского исламского университета в Казани.

В 2007 году, несмотря на покровительство лицеям со стороны Казанского кремля, в Татарстане началась проверка Генпрокуратуры РФ, ФМС и Министерства труда, занятости и социальной защиты РФ. Формально претензии проверяющих органов касались отсутствия дипломов об образовании. У некоторых турков вообще не было никаких документов об образовании. Незаконности пребывания некоторых из них на территории России с просроченной регистрацией или вообще без нее.

Наконец, со стороны Минтруда РФ была справедливая претензия: зачем нужны учителя-турки, если в республике масса безработных учителей?

Выдворили официально 44 турка, остальные предпочли сами покинуть территорию России, не дожидаясь депортации (всего уехало 70 турецких учителей). Основная причина депортации турок - пропаганда гюленизма, хотя в тот период времени “Нурджулар” еще не были признаны экстремистской организацией (это произошло в 2008 году).

Специфической особенностью турецких лицеев было то, что пропаганда там никогда не велась открыто. Более того, в лицеи принимались не только татарские дети, но и русские.

По отзывам родителей, там давалось “очень хорошее образование”, детей учили четырем языкам (русскому, татарскому, английскому и турецкому), причем некоторые предметы преподавались на английском.

Религиозной агитации в открытой форме не существовало. Гюленисты работали тоньше. В этих лицеях с 7 класса из порядка 30 учащихся в группе отбирали 5−6 учеников, которых приглашали на частные квартиры, где их приобщали к совершению намазов, знакомили с учением их духовного лидера Фетхуллаха Гюлена. Конспиративность этого религиозного погружения обеспечивалась тем, что от учащихся настоятельно требовали не рассказывать об этом родителям.

Школьники не видели в этом ничего плохого, соответственно, старались, по просьбе учителей, держать все в тайне. При этом и учителя, и школьники внешне вели себя как светские люди.

Получалось так, что 70% учащихся лицеев не были в курсе, что остальные 30% ходят на частные квартиры для приобщения к гюленизму. Не все школьники подвергались гюленистской обработке: многие, окончив лицей, так и не попали под влияние джамаата, и даже были не в курсе того, что подобное может происходить в лицее.

Эти 70% служили прикрытием для адептов-гюленистов, которые ориентировались на остальные 30%.

Всех учащихся лицеев гюленисты делили на 5 уровней.

1-й уровень - это обычные дети из обычных семей, ничем не примечательные, далекие от религии.

2-й уровень - это дети, которые на уровне семейных традиций знакомы с исламом от бабушек и дедушек.

3-й уровень - дети, умеющие соблюдать ритуальную практику ислама.

4-й уровень - это дети, которых знакомили с учением Фетхуллаха Гюлена для интеграции в джамаат.

5-й уровень - это лояльные и преданные гюленовскому движению ученики.

Задача преподавателей состояла в том, чтобы лучшие по успеваемости и самые способные дети к концу 11 класса достигли 5-го уровня и стали преданными членами джамаата.

Последние, благодаря своим способностям, поступали в вузы, а затем их проталкивали на государственные должности, помогали в бизнесе.

Можно проследить за выпускниками турецких лицеев, какие они занимают должности сегодня. Естественно, взаимовыручка и взаимоподдержка являются важными качествами гюленистов: “своих не бросаем, своим помогаем, своих продвигаем” - по такому принципу работает движение Гюлена , благодаря этому его духовная империя только растет и увеличивает влияние.

Таким образом, изгнание турецких преподавателей не решило саму проблему.

Гюленизм все так же популярен среди части татар. Оставшиеся преподаватели-татары продолжают работать вместо турок в лицеях, а сама проблема сохранилась, приняв более законспирированный характер.

ДОПОЛНЕНИЕ

Российско- турецкие гимназии – “мост дружбы” или…

Как–то в разговоре о проблемах образования в России мой коллега сказал: «А знаешь, я, как отец, если представится возможность дать ребенку образование заграницей, буду использовать этот шанс до конца». Почему–то сразу вспомнились недавние события вокруг российско – турецкого лицея, когда проведение прокурорской проверки вызвало бурю эмоций. Письма губернатору, обращения в СМИ, пикет около администрации области… Страсти накалились до предела.

Родителей понять можно. Они защищали право своих детей на получение, по их мнению, престижного образования. Ведь выпускникам турецких лицеев и колледжей гарантируется образование на уровне мировых стандартов и требований, возможность поступления в ведущие учебные заведения России и мира. И действительно, практически сто процентов учащихся по окончании поступают в российские, а часть – в турецкие вузы. Хотя, случаев, когда лицеисты продолжили бы свое образование, к примеру, в Европе еще не было, но возможно этого всего лишь вопрос времени.

Правда, нигде в цивилизованном мире турецкое образование не считается престижным, турецкие дипломы не признаются ни в Европе, ни в Америке, где выходцы из Турции работают, в основном, на малоквалифицированных и низкооплачиваемых должностях – официанты, уборщики, мелкие торговцы, в лучшем случае – строительный бизнес.

Однако факт остается фактом – в России турецких учебных центров много.

Три – пять лет назад они росли как грибы после дождя при активной поддержке на самом высоком государственном уровне под бурные овации российской общественности и средств массовой информации.

Сегодня ситуация начинает меняться. События в Чечне заставили пристальнее присмотреться к деятельности этих учебных заведений. Так, Председатель Центрального духовного управления мусульман по Ростовской области Джафар Бикмаев выступил против создания в Ростове-на-Дону Российско-турецкого образовательного центра под эгидой фонда “Толеранс”.

По его мнению, к открытию центра имеет отношение турецкая религиозная организация “Нурджулар” , и потому под вывеской образовательного учреждения может скрываться религиозная секта, близкая по духу ваххабитам.

Действительно, турецкие лицеи на территории России создаются и финансируются различными турецкими фирмами, благотворительными фондами, акционерными обществами и ассоциациями.

Однако, по данным оперативных разработок российских спецслужб, за ними стоит достаточно влиятельное в Турции политическое движение, возглавляемое идеологом исламского фундаментализма Фатхуллахом Гюленом.

Цель его – распространение идей пантюркизма по всему миру, создание единого исламского государства. Республики бывшего СССР, в том числе и Россия, названы зоной особого внимания при реализации этой цели. И деятельность осуществляется по нескольким направлениям:

• Изменение религиозного самосознания взрослого населения России и стран СНГ;
• Внедрение в государственные структуры протурецки настроенных функционеров;
• Создание экономической и политической элиты, воспитанной в духе тюрского национализма, – поколения молодых людей, которые, получив образование в Турции, после возвращения на родину смогут занять ведущие посты в государственных и деловых кругах своих стран и оказывать соответствующее воздействие на политическую жизнь в духе исламских традиций;
• Инспирирование процессов миграции турецких граждан с низким социальным уровнем в регионы с этнической и языковой общностью с Турцией, обеспечение их натурализации, создание турецких диаспор.

2018-04-12T14:57:32+05:00 Kreg74 Анализ - прогноз Татарстан анализ,Казань,образование,Татарстан,Турция Турецкие лицеи в России - центры сепаратизма и радикального исламизма Распад СССР и последовавший "парад суверенитетов" в начале 1990-х годов позволили Турции попытаться распространить свое внешнеполитическое влияние на татар Поволжья. Это стремление Анкары встретило тогда радостный отклик в Казани: "суверенное государство Татарстан, ассоциированное с Россией" (так именовался регион в своей конституции... Kreg74 Kreg74 vera-сайт@yandex.ru Author Посреди России

Распад СССР и последовавший "парад суверенитетов" в начале 1990-х годов позволили Турции попытаться распространить свое внешнеполитическое влияние на татар Поволжья. Это стремление Анкары встретило тогда радостный отклик в Казани: "суверенное государство Татарстан, ассоциированное с Россией" (так именовался регион в своей конституции до 2002 года) было заинтересовано в международном признании.

Сделать это было проще со странами, имеющими этнорелигиозную близость с Татарстаном. Показательно, что свой первый зарубежный визит первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев совершил именно в Турцию, которая к тому же проявляла столь сильный интерес к своему "северному брату". Соответственно, любые формы экспансии Анкары находили поддержку и одобрение в Казани, в том числе, когда это касалось религиозной, культурной или образовательной деятельности. Подчеркнем, что в 1991 году между правительствами Турции и Татарстана было заключено соглашение о сотрудничестве, где религиозный фактор был назван "объединяющим". На одном из примеров проникновения в Татарстан "объединяющего фактора", а точнее — турецкого исламистского движения Фетхуллаха Гюлена - я бы хотел остановиться подробнее.

Гюленизм (организацию именуют также «Фетхуллахчулар» - по имени лидера) считается одним из ответвлений организации "Нурджулар" (или нурсистов - последователей турецкого религиозного радикала Саида Нурси (1877−1960), в РФ организация признана экстремистской, ее деятельность запрещена), которая впоследствии развилась в самостоятельное учение, а группа последователей 74-летнего проповедника Фетхуллаха Гюлена, с 1999 года проживающего в США, образует огромную международную сеть школ, фирм, культурных центров, СМИ, коммерческих структур. Я сразу отмечу, что для российской правоохранительной системы нет различий между "Нурджулар" (нурсисты) и "Фетхуллахчулар" (гюленисты) - последние тоже интерпретируются как "Нурджулар".

В 1991 году в Казань приехал эмиссар гюленистов Камиль Демиркая , который возглавлял "Общество Эртугрул Гази" (организация названа в честь тюркского правителя Эртугрула (1198−1281), отца основателя Османской империи). Себя он старался позиционировать как потомок татарских эмигрантов, который решил вернуться на историческую родину в Татарстан. Это располагало к нему татарстанских чиновников. Он основал первый татаро-турецкий лицей, открытый в Казани в 1992 году (лицей № 2 на улице Шамиля Усманова). В 1997 году он же основал в Татарстане ЗАО "Просветительско-образовательное общество "Эртугрул Гази" (Казань, улица Октябрьская, 23а) в здании детского сада.

Вскоре в Казань приезжает другой эмиссар гюленизма Омер Экинджи , который становится гендиректором всех восьми татаро-турецких лицеев, появившихся в Татарстане: три - в Казани, два - в Набережных Челнах, один - в Бугульме, один - в Альметьевске, один - в Нижнекамске.

Специфической особенностью этих лицеев, за исключением лицея № 149 в Казани, были интернатская форма их функционирования и гендерный характер (в школе учились только мальчики или только девочки). Впрочем, на первых порах руководство лицеев ссылалось на дореволюционный российский опыт обучения детей в разнополых школах. Добавим также, что основной контингент преподавателей составляли мужчины (в лицее для девочек в Набережных Челнах преподавали, соответственно, женщины).

В 2001 году Рособрнадзор обратил внимание на деятельность турецких лицеев в России, чья география к тому времени охватывала уже не только Татарстан, но и Башкирию, Чувашию, Бурятию, Туву, Карачаево-Черкесию, Астрахань, Москву и Санкт-Петербург. К 2003 году такие лицеи были там ликвидированы, а турецкие учителя покинули эти регионы. В Татарстане же турецкие лицеи сохранились, поскольку за них заступились местные власти. Они охотно покровительствовали им, видя в лицеях возможность для укрепления турецкого влияния в республике. Поняв, к чему придираются надзорные органы (многие турецкие учителя не имели дипломов), гюленисты начали постепенно менять педагогов-турок на татар, которые разделяли идеологию гюленизма.

Помимо лицеев, джамаат Гюлена создавал на территории России турецкие культурные или научные центры, причем открывал их при каком-нибудь вузе или библиотеке, где пытался очень тонко вести свою агитационно-пропагандистскую деятельность "под прикрытием". В 2008 году два таких центра были разоблачены и закрыты в Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону. Однако один продолжает работать в Москве при Государственной библиотеке иностранной литературы.

Наряду с лицеями и культурными центрами, больше ориентированными на подростков или молодежь, гюленисты старались распространить свое влияние и на интеллигенцию. В 2001 году в Казани было открыто представительство гюленистского журнала "ДА" ("Диалог-Евразия") во главе с Расимом Хуснутдиновым . Журнал "ДА" стал издаваться на русском языке, при этом активно "окучивал" татарских журналистов, ученых, чиновников и депутатов Госсовета Татарстана, которые с похвалой отзывались как о журнале, так и о духовном лидере Фетхуллахе Гюлене . Главный редактор газеты "Звезда Поволжья" Рашит Ахметов , журналист газеты "Ватаным Татарстан" Рашит Мингазов , депутат Госсовета РТ Разиль Валеев , этнолог Дамир Исхаков , директор Института истории АН РТ Рафаэль Хакимов , зам. начальника Управления исполкома Казани Марат Лотфуллин и др. стали активно защищать турецкие лицеи в Татарстане, когда ими все-таки занялись правоохранительные органы. Это специфика работы гюленистов - расположить к себе интеллигенцию и чиновников, чтобы затем использовать для лоббирования своих интересов.

В 2006 году был создан также культурно-просветительский фонд "Призма", который объединил часть преподавателей Российского исламского университета в Казани.

В 2007 году, несмотря на покровительство лицеям со стороны Казанского кремля, в Татарстане началась проверка Генпрокуратуры РФ, ФМС и Министерства труда, занятости и социальной защиты РФ. Формально претензии проверяющих органов касались вопроса отсутствия дипломов об образовании (у некоторых турков вообще не было никаких документов об образовании), незаконности пребывания некоторых из них на территории России с просроченной регистрацией или вообще без нее. Наконец, со стороны Минтруда РФ была справедливая претензия: зачем нужны учителя-турки, если в республике масса безработных учителей? Выдворили официально 44 турка, остальные предпочли сами покинуть территорию России, не дожидаясь депортации (всего уехало 70 турецких учителей). Основная причина депортации турок - пропаганда гюленизма, хотя в тот период времени "Нурджулар" еще не были признаны экстремистской организацией (это произошло в 2008 году).

Специфической особенностью турецких лицеев было то, что пропаганда там никогда не велась открыто. Более того, в лицеи принимались не только татарские дети, но и русские. По отзывам родителей, там давалось "очень хорошее образование", детей учили четырем языкам (русскому, татарскому, английскому и турецкому), причем некоторые предметы преподавались на английском. Религиозной агитации в открытой форме не существовало. Гюленисты работали тоньше: в этих лицеях с 7 класса из порядка 30 учащихся в группе отбирали 5−6 учеников, которых приглашали на частные квартиры, где их приобщали к совершению намазов, знакомили с учением их духовного лидера Фетхуллаха Гюлена, а конспиративность этого религиозного погружения обеспечивалась тем, что от учащихся настоятельно требовали не рассказывать об этом родителям.

Школьники не видели в этом ничего плохого, соответственно, старались, по просьбе учителей, держать все в тайне. При этом и учителя, и школьники внешне вели себя как светские люди. Получалось так, что 70% учащихся лицеев не были в курсе, что остальные 30% ходят на частные квартиры для приобщения к гюленизму. Не все школьники подвергались гюленистской обработке: многие, окончив лицей, так и не попали под влияние джамаата, и даже были не в курсе того, что подобное может происходить в лицее.

Эти 70% служили прикрытием для адептов-гюленистов, которые ориентировались на остальные 30%. Всех учащихся лицеев гюленисты делили на 5 уровней: 1-й уровень - это обычные дети из обычных семей, ничем не примечательные, далекие от религии; 2-й уровень - это дети, которые на уровне семейных традиций знакомы с исламом от бабушек и дедушек; 3-й уровень - дети, умеющие соблюдать ритуальную практику ислама; 4-й уровень - это дети, которых знакомили с учением Фетхуллаха Гюлена для интеграции в джамаат; 5-й уровень - это лояльные и преданные гюленовскому движению ученики.

Задача преподавателей состояла в том, чтобы лучшие по успеваемости и самые способные дети к концу 11 класса достигли 5-го уровня и стали преданными членами джамаата. Последние, благодаря своим способностям, поступали в вузы, а затем их проталкивали на государственные должности, помогали в бизнесе. Можно проследить за выпускниками турецких лицеев, какие они занимают должности сегодня. Естественно, взаимовыручка и взаимоподдержка являются важными качествами гюленистов: "своих не бросаем, своим помогаем, своих продвигаем" - по такому принципу работает движение Гюлена , благодаря этому его духовная империя только растет и увеличивает влияние.

Таким образом, изгнание турецких преподавателей не решило саму проблему. Гюленизм все так же популярен среди части татар. Оставшиеся преподаватели-татары продолжают работать вместо турок в лицеях, а сама проблема сохранилась, приняв более законспирированный характер.